Федеральному судье
Пролетарского районного суда г.Тулы
К.Г.В.
Адвоката Первой Тульской
коллегии адвокатов «Еврозащита»
Крюка М.А.
ПОЗИЦИЯ В ПРЕНИЯХ
Ваша честь, в прениях я хочу высказать свое отношение к исследованным в суде доказательствам, а также обратить внимание суда на отсутствие объективности и всесторонности расследования уголовного дела в отношении П.Е.Н. Обстоятельства возбуждения данного уголовного дела и привлечение моей подзащитной к уголовной ответственности выходят за рамки сложившейся следственной практики, а потому требуют особо тщательной проверки и оценки судом. Я абсолютно убежден в своей позиции и выводах, к которым я приду в завершении своего выступления.
Выслушав речь прокурора, не могу не выразить своего недоумения и негодования по поводу только что услышанного, поскольку выступая от Имени Государства и будучи обремененным обязанностью защищать Конституцию Российской Федерации, в том числе осуществлять надзор за соблюдением всеми без исключения гражданами и должностными лицами каждой буквы Федерального законодательства, со всеми его точками и запятыми, прокурор, в тоже время, не только просит Уважаемый Суд проявить пренебрежение к основополагающим конституционным принципам и признать подсудимую виновной в совершении преступления на основании так называемых доказательств, использование которых в соответствии с частью 2 статьи 50 Конституции Российской Федерации является недопустимым, но фактически речь идет о попытке скрыть факт умышленного вовлечения подсудимой в искусственно созданную ситуацию, которая законом расценивается как – провокация.
Хочу обратить внимание Уважаемого Суда, что сделанное мной заявление относительно провокации, это не стремление защиты увести подсудимую от ответственности или помочь ей избежать наказания, а констатация факта, основанная исключительно на анализе установленных в ходе данного судебного заседания обстоятельств с учетом правовой позиции Верховного и Конституционного Суда Российской Федерации.
Все обвинение П. основано на факте обнаружения у последней __.__.2011 г. непрозрачного свертка, в котором было обнаружено наркотическое средство – героин. Несмотря на то, что обстоятельства обнаружения наркотических средств указывали на отсутствие признаков преступления, поскольку, по мнению стороны защиты, в действиях П. отсутствует как объективная, так и субъективная сторона преступления, предусмотренного ч.2 ст. 228 УК РФ, уголовное дело было возбуждено, а доводы П. об имевшей место провокации органами прокуратуры и предварительного следствия было решено оставить до разбирательства в суде.
Между тем, с первых же секунд своего задержания П. сообщила задерживавшим ее оперативным сотрудникам, что ее знакомая М.Ж. попросила забрать пакет у знакомого последней по имени Р. для последующей передаче той же Ж., и что о содержимом пакета ей (П.) ничего не известно. Эти же показания моя подзащитная подтверждала и в ходе последующих допросов в ходе предварительного следствия и на суде. Данные показания являются четкими, конкретными, последовательными и подтверждаются материалами уголовного дела и свидетельскими показаниями. А именно.
Информацией содержащейся в сотовом телефоне, исследованного при проведении компьютерной-технической экспертизы, изъятого у П. __.0_.2011 г., в котором в списке контактов значатся Р. и Р., то есть номера вышеуказанных лиц, с которыми моя подзащитная созванивалась в указанное ей время (том 1 л.д. 59-61). Детализацией телефонных соединений между П., Ж. и мужчиной по имени Р. (том 2 л.д. 74-84). Согласно данной детализации четко видно, первой на телефон П. позвонила Ж. которая позже несколько раз ей перезванивала. Также из указанной детализации видно, что Р. после звонка Ж. также первым позвонил П., после чего звонил ей еще несколько раз вплоть до момента задержания. Таким образом, данная детализация полностью подтверждает показания П., об обращении к ней Ж., а в последствии и Р. с просьбой забрать пакет, а также подтверждает, что ее задержание было произведено в момент разговора с Р., поскольку этот звонок был сделан в 20 часов 32 минуты, то есть в момент задержания, что подтверждает версию подсудимой об имевшей в отношении нее провокации. Из вышеуказанных материалов дела также следует, что П. не была инициатором встречи ни с М.Ж., ни с Р., а, следовательно, не имела цели получать от кого-либо из них наркотические средства и хранить их.
Вывод о наличии субъективной стороны в действиях П., то есть о том, что ей было известно о содержимом пакета, органы предварительного следствия сделали только по единственному доказательству – показаниям М.Ж., которая в ходе предварительного следствия говорила, что якобы сообщила П. о содержимом свертка (том 1 л.д.148-151). Однако, из показаний допрошенной в судебном заседании в качестве свидетеля стороны обвинения Ж.М.П. следует, что 30.09.2011 г. ей позвонил ее знакомый по имени Р., и попросил ее забрать пакет, при этом он намекнул ей, что в пакете будут наркотики. Поскольку в этот день она была занята, то попросила свою подругу – П., забрать пакет у парня по имени Р. Согласно показаний Ж., П. согласилась, однако, о содержимом пакета она (Ж.) моей подзащитной ничего не сказала. Данное обстоятельство Ж. неоднократно и четко подтвердила в суде, как на вопросы государственного обвинителя, так и на вопросы стороны защиты. Также в ходе судебного заседания Ж.М.П. пояснила, что данные в ходе предварительного следствия показания, в части того, что она сообщала П. о том, что в пакете будут наркотики, она не подтверждает, поскольку они не соответствуют действительности. Данные показания ошибочно, либо умышленно были записаны следователем так, как ему хотелось, а поскольку в момент допроса она находилась в состоянии наркотической ломки, то протокол допроса она подписала, практически не читая. Также данный свидетель показал, что следователь уговорил ее давать показания, обещая, что окажет содействие по ее уголовному делу. По факту подписания показаний несоответствующих действительности Ж.М.П. еще до ее допроса в судебном заседании направила соответствующее заявление в прокуратуру Пролетарского района г.Тулы, которое было исследовано в ходе судебного заседания. Факт обращения Ж. с указанным заявлением в прокуратуру до начала судебного разбирательства подтверждает правдивость ее показаний в суде.
В соответствии со ст. 240 УПК РФ в судебном разбирательстве все доказательства по уголовному делу подлежат непосредственному исследованию. Показания Ж. в части несоответствия действительности сведений об уведомлении Назаровой о содержимом пакета, изложенных в протоколе её допроса от 16.03.2012 г., сомнений в достоверности у стороны защиты не вызывают, они последовательны, мотивированны и согласуются с обстоятельствами допроса Ж.М.П. в условиях СИЗО спустя несколько дней после ее задержания. С учетом того, что данный свидетель поясняла, что является потребителем героина с 10-летним стажем, а также, что наркотическая зависимость при отсутствии наркотических средств в условиях следственного изолятора проходит примерно в течении месяца, и находясь под следствием с начала марта 2012 г., а ее допрос был произведен 16.03.2012 г., ее показания в части нахождения в состоянии «наркотической ломки» и не способности в полной мере отдавать отчет своим словам и действиям являются достоверными и мотивированными. Показания данного свидетеля, данные в суде государственным обвинением ничем не опровергнуты.
Таким образом, выводы следствия и государственного обвинителя об осведомленности П. о наличии в свертке наркотических средств, а, следовательно, и о наличии признаков субъективной стороны, опровергается показаниями указанного свидетеля и материалами уголовного дела. Более того, для квалификации действий П.Е.Н. по ч.2 ст. 228 УК РФ с квалифицирующим признаком «хранение в особо крупном размере» необходимо было доказать, что П. было известно количество наркотического средства. Между тем, данное обстоятельство следователем Д у Ж.М.П. при допросе 16.03.2012 г. выяснено не было, несмотря на то, что имело определяющее для квалификации действий П. значение, что также подтверждает показания данного свидетеля в части искажения ее показаний на предварительном следствии. Иных доказательств, подтверждающих умысел П. на хранение наркотических средств, тем более в особо крупном размере в материалах дела нет и государственным обвинением не представлено. При этом преступления, ответственность за которые предусмотрена ст. 228 УК РФ, предусматривают в качестве субъективной стороны факт совершения преступления только с прямым умыслом, то есть в данном конкретном случае необходимо было доказать, что П. не только знала о содержимом пакета (или свертка, который она подняла), но и количестве находящихся в нем наркотических средств, чего сделано не было.
Более того, в надежде на правдивые показания Ж. и, не ожидая искажения (подтасовки) доказательств, данный свидетель – Ж.М.П., была вызвана для допроса по ходатайству именно П.Е.Н., а не по инициативе следователя (л.д. том 2 л.д. 66). Для этого П. пришлось сообщить следователю полные анкетные и адресные данные Ж., после чего неоднократно жаловаться на то, что следствием не предпринимается никаких мер по установлению местонахождения данного свидетеля и его допросу. И только после того как Ж. была задержана и помещена в следственный изолятор, следователь был вынужден допросить указанного свидетеля. Однако, не смотря на возникшие существенные противоречия в показаниях Ж.М.П. и П.Е.Н., в проведении очной ставки с Ж. (том 2 л.д. 110) моей подзащитной было отказано, со ссылкой на нежелание Ж. проводить очную ставку, хотя в суде последняя показала, что от очной ставки не отказывалась, и следователь самостоятельно добавил ее в протокол допроса. Между тем, если очная ставка была бы проведена, то противоречия удалось бы устранить еще на стадии предварительного следствия и искажение показаний свидетеля Ж., стали бы очевидными, что привело бы к единственному возможному решению по уголовному делу, а именно, его прекращению в связи с отсутствием состава преступления. Именно по этому следователь немотивированно отказывал в удовлетворении данного ходатайства (том 2 л.д. 111), а прокуратура, закрывая глаза на очевидные вещи, поддерживала его позицию в этом вопросе.
……….
Данные выводы подтверждаются и показаниями следователя Д.С.И., допрошенного в судебном заседании, который пояснил, что в материалах уголовного дела нет никаких данных о вызове каких-либо свидетелей, допросить которых просила обвиняемая и сторона защиты. Повестки в адрес Ж.М.П. не направлялись, постановление о приводе не выносилось. Следователь лишь ограничился тем, что в ноябре 2011 г. дал отдельное поручение на установление лиц, причастных к сбыту П. наркотических средств и их доставления для допроса, и ограничился получением единственного ответа о невозможности установления таковых. Также следователь Д. на вопрос защитника пояснил, что с учетом того, что задержание П. в порядке ст.91, 92 УПК РФ было произведено только в 1 час 10 минут, то с учетом фактического задержания П.Е.Н. в 20 часов 40 минут возле дома № 15 по ул. Лизы Чайкиной г.Тулы, фактически задержание было произведено с нарушением установленного УПК РФ 3-часового срока (спустя 4 часа 30 минут), поясняя это несвоевременной передачей ему материала и необходимостью ожидания адвоката.
Поскольку задержание П. было произведено с нарушением требований ст. 91, 92 УПК РФ, то не только ее задержание, но и все последующие действия в отношении нее являются незаконными, в связи с чем уголовное дело считаю подлежащим безусловному прекращению как возбужденное на основании материалов, полученных с грубым нарушением требований закона и конституционных прав П.Е.Н., гарантированных статьями 45,48,49 Конституции РФ.
………
Недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных статьей 73 УПК РФ.
……….
В соответствии со ст. 46 УПК РФ подозреваемый вправе знать в чем он подозревается и пользоваться помощью защитника.
Право на защиту является неотъемлемым конституционным правом каждого гражданина, в связи с чем, в силу ст.11, ст.16 УПК РФ следователь обязан разъяснить подозреваемому его права и обеспечить возможность их реализации в полном объеме.
……….
В силу ст.6 Федерального закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» выявленный в вышеназванных Определениях конституционно-правовой смысл относительно прядка применения Федерального закона «Об ОРД» во взаимосвязи с УПК РФ является общеобязательным и исключает любое иное их истолкование в правоприменительной практике.
……..
Должностными лицами УФСКН были нарушены требования Инструкции «О порядке изъятия из незаконного оборота наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров..», утвержденной Приказом МВД № 840 от 09.11.1999 г.
………
Между тем, изъятие свертка с наркотическим веществом было осуществлено не предусмотренным ни одним нормативно правовым актом способом, а именно …., лицом, не являющимся ни следователем, ни лицом, ведущим расследование по делу об административном правонарушении в присутствии двух представителей общественности, статус которых также не определен указанными нормативными актами, а также в отсутствие адвоката и при отсутствии возможности подозреваемой воспользоваться услугами адвоката.
Таким образом, акт от ___ дожжен быть признан недопустимым и исключен из числа доказательств, а как следствие и изъятые по нему вещественные доказательства и проведенные на основании их исследования заключения экспертов.
………
Кроме того, помимо отсутствия субъективной стороны преступления в действиях П.Е.Н. считаю, что в ее действиях отсутствует и объективная сторона. Из представленных в суд доказательств и анализа допрошенных свидетелей и подсудимой следует, что, П., приехав к дому № 15 по ул. Лизы Чайкиной г.Тулы, находясь на телефонной связи с Р. и, действуя по его указанию, обнаружила в траве непрозрачный полиэтиленовый сверток, который подняла. В этот момент после вопроса П.Е.Н. о том, что находится в свертке, Р. прекратил разговор и сразу же к ней подошли З., Б. и Ф., которые представились и доставили ее в здание УФСКН России по Тульской области, при обстоятельствах, указанных в протоколе допроса моей подзащитной. Данные показания ничем не опровергнуты, более того, согласуются с показаниями указанных свидетелей, которые также пояснили, что увидев, возле указанного дома П., они подошли к ней и задержали, а кроме того подтверждаются результатами билинга (том 2 л.д.78-83). З. также пояснил, что, скорее всего, П. непосредственно до момента задержания разговаривала по телефону, поскольку сотовый телефон был у нее в руках. При этом все они сказали, что П. стояла на месте, а не шла.
Между тем понятие хранение, предполагает нахождение во владении чего-либо у кого-либо на протяжении какого-то времени. Согласно толкового словаря русского языка Ожегова С.И. слово «хранить» – означает «беречь, содержать где-нибудь в безопасности, в целости». Между тем как такового хранения в действиях П. исходя из вышеизложенного не усматривается, поскольку сразу после того как с земли ею был поднят сверток, ее задержали. Поэтому в ее действиях отсутствует обязательный признак любого преступления -объективная сторона. Поскольку, для того чтобы хранить поднятый сверток у нее должен был сформироваться умысел на хранение и этот умысел должен был проявиться в каких-то действиях (например положила в сумку и пошла или перепрятала в другое место). А в нашем случае П. даже не дали отойти и шага с места, где она подняла сверток, как она была задержана. Допрошенный свидетель З. на вопрос защиты, предоставили ли они П. возможность отказаться от предполагаемого ими совершения преступления, то есть хранения, после того как П. подняла сверток, последний ответил отрицательно. То есть после поднятия свертка, не дав моей подзащитной осознать произошедшее и возможности отказаться от совершения преступления, она была задержана.
……..
Кроме того, в постановлении о привлечении в качестве обвиняемой от __.03.2012 г. и обвинительном заключении указано, что П.Е.Н. «…хранила при себе без цели сбыта наркотическое средство героин (диацетилморфин) массой 133, 43 г. в особо крупном размере, 30.09.2011 г. в период времени до 20 часов 40 минут, передвигаясь по улицам г.Тулы». Однако, следователь, во избежание прекращения уголовного дела, в том числе по вышеуказанному обстоятельству, не указал в постановлении о привлечении, в течение какого периода времени П. хранила наркотическое средство! Более того, утверждение, что она хранила наркотические средства, передвигаясь по улицам города Тулы, не только не нашло своего подтверждения в материалах уголовного дела, но и опровергается показаниями свидетелей стороны обвинения: З., Б. и Ф., которые пояснили, что П. стояла и никуда не двигалась, а в совокупности с материалами уголовного дела, результатами ОРД и показаниями, из которых следует, что наркотическое средство П. должна была получить в виде закладки у дома № 15 по ул.Лизы Чайкиной г.Тулы, возле которого она и была задержана, получается, что П. никак не могла с наркотическими средствами передвигаться по улицам г.Тулы.
Таким образом, ни следствием, ни государственным обвинением не только не подтверждено и не доказано материалами уголовного дела предъявленное моей подзащитной обвинение, но более того, оно опровергается собранными по делу доказательствами.
……..
В связи с изложенным П. в части выдвинутого обвинения подлежит оправданию по основаниям, предусмотренным п.1 ч.1 ст. 24, п.2 ч. 1 ст. 27 УПК РФ – за отсутствием события преступления.
…….
Такая позиция защиты является допустимой формой отстаивания интересов подсудимого, ибо суд при этих обстоятельствах обязан следовать принципу презумпции невиновности, закрепленному в статье 49 Конституции Российской Федерации.
Согласно названному конституционному принципу каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда.
Из этого принципа в совокупности с принципом состязательности (статья 123, часть 3, Конституции Российской Федерации) следует, что суд вправе устанавливать виновность лица лишь при условии, если доказывают ее органы и лица, осуществляющие уголовное преследование.
Поскольку, по смыслу статей 118 и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации, суд, рассматривая уголовные дела, осуществляет исключительно функцию отправления правосудия и не должен подменять органы и лиц, формирующих и обосновывающих обвинение, то не устраняемые ими сомнения в виновности обвиняемого, в силу статьи 49 (часть 3) Конституции Российской Федерации, толкуются в пользу последнего.
На основании изложенного
ПРОШУ
Подсудимую П.Е.Н. по предъявленному обвинению оправдать за непричастностью к инкриминируемому ей преступлению, а уголовное дело и уголовное преследование в отношении нее прекратить.
Адвокат Крюк М.А.